Алексей Цветков об «Истории игрушек»

Конечно же, я думаю про Вилкинса из «Истории игрушек». В этой истории «Pixar» замахнулись на саму проблему субъектности т.е. один из трёх главных философских вопросов. Наша субъектность основана на «свободном» выборе, который достаточно иллюзорен. И то, что мы можем эту иллюзорность выбора заметить (психоанализ, структурализм), нужно зачем? Кем нам выдана наша субъектность и для чего? И почему мы можем относиться к ней критически и даже практиковать ритуальный отказ от неё? Предположим, что человек полностью инструментален, он — вилка, устройство и обходится без всякого «я», но потом «я» (и всякий там гамлетовский «выбор») отчетливо возникает и даже начинает доминировать в нашей культуре. Насколько субъектность связана с осуществлением какой-то другой и новой функции т.е. с более сложным и объемным пониманием нашей инструментальности и почему для этой иной инструментальности нам необходима «свобода выбора»? Вилка обретает «я», став игрушкой (в психоанализе — «проекцией хозяина», отделенным симптомом, метафорой внутреннего антагонизма). ?Кто есть Божество («хозяйка игрушек»), наделяющее нас субъектностью и блокирующее постоянный соблазн возврата в мир без-субъектных вещей, простых, а не сложных инструментов (одноразовых вилок и т.п.), которым не нужно никакое «я», чтобы быть собой. С либеральной точки зрения это наделяющее нас самостью Божество есть Рынок. В дорыночном традиционном сословном обществе «я» в массовом порядке не возникает, является крайне поверхностным, слабо наблюдаемым и мало востребованным эффектом и ты не замечаешь у себя никакого «я», перед которым стоит выбор, пока у тебя не убивают отца-короля и пока тебя не лишают трона (большинство людей в традиционном обществе благополучно лишены этих гамлетовских проблем). То есть вместо «я» там есть сословные роли, а вместо «выбора» заранее известное «служение». Либеральная философия предполагает, что «я» возникает повсеместно как ежедневный ответ на вопрос: что и у кого ты купишь? кому и за сколько ты продашь то, что у тебя есть (время и навыки, например)? Ни потребитель, соблазняемый рекламой, ни наемный работник в поисках наилучшей занятости, невозможны без чувства «я». Поэтому «индивидуальная свобода» становится центральным концептом буржуазной культуры. В марксистской философии, конечно, и сам Рынок понимается лишь как временная форма проявления нашего «я». Форма двусмысленная, специфическая, исторически ограниченная классовыми ролями и господствующей идеологией, а в бесклассовом обществе «я» достигнет универсальности и развернется в полный рост, приблизившись ещё на шаг к своей вселенской миссии. В этом пункте, как нигде, марксисты проявляют своё гегельянское происхождение и свои метаисторические амбиции.

Ну и конечно, тут ещё есть намёк на отказ западной цивилизации от одноразовой пластиковой посуды т.е. прощание с быстрыми вилками и ножами как таковыми уподоблено отказу от чисто инструментального понимания людей и наделению всех вчерашних инструментов необходимостью и способностью выбирать судьбу, лицо, друзей, противников и даже «хозяев».

Первоисточник